Гарри, с фонарем в руке, осторожно шел следом за Кикимером, а винтовые ступеньки, кажется, уже перевалили за полсотни, и все не думали заканчиваться. Подвальное помещение дома Блэков было не менее сырым и промозглым, чем хогвартское. Наконец, ступив на пол, он огляделся, и бросил на Кикимера ледяной взгляд.
-Ну, что ты встал? Веди, - Гарри снова внутренне похолодел от своего голоса. Да что же с ним происходит? От злости и раздражения стал сам на себя не похож.
Кикимер пошел куда-то вглубь, все дальше и дальше, и наконец он остановился у одной из дверей.
-Кикимер привел, Кикимер свое дело сделал, Кикимер свободен? – прошипел домовик, оглядываясь.
-Нет, подожди уж…
Гарри толкнул рукой дверь, и та, скрипнув, поддалась…

Гарри остолбенел, резко оглянувшись и чуть фонарь из рук не выскользнул. В первый миг ему показалось, что на него бежит разъяренный смерч. В пространстве трехкратным эхом отозвался крик «назад!», и Гарри, побледнев, поспешно отпрянул в сторону, и, приглядевшись в полутьме, узнал девушку.
-Гермиона!! – он облегченно вздохнул, но тут же облегчение сменилось растерянностью, а затем праведным гневом, - что ты тут делаешь?! Тебе лежать еще надо! – он и правда беспокоился о ней, но к этому еще примешивалась злость, и раздражение, что он и шагу без нее ступить не может самостоятельно, в буквальном смысле слова. Гарри уставился на дверь, а затем снова на Гермиону. Злость просто выжигала его, но он героически молчал, испепеляя ее взглядом.
-Что ты здесь делаешь? – сухо, но как можно спокойней спросил он.
Кикимер тем временем попытался скрыться, но Гарри резким движением руки схватил его за шкирку и отпихнул в сторону, так, что тот больно ударился и взвизгнул.

Он постоял какое-то время, ошеломленно смотря в проход... А затем повернулся к Кикимеру, который в ужасе попятился назад.
-АХ ТЫ ГАД...., - прошипел он, - ИЗБАВИТЬСЯ ЗАХОТЕЛ ОТ МЕНЯ, ДА? - подзатыльники один за другим сыпались на старика-Кикимера, а он лишь дико повизгивал, - ДА Я СЕЙЧАС ЗНАЕШЬ, ЧТО С ТОБОЙ СДЕЛАЮ?!!! - Гарри пришел в такую ярость, что даже не обратил внимания, что Гермиона уже уходит, и, схватив отчаянно вырывающегося домовика за шкирку, потащил к проходу, - СЕЙЧАС САМ ТУДА ОТПРАВИШЬСЯ, НИЧТОЖЕСТВО!!!

Гарри отошел в сторону, хмуро уставившись в пол. В сущности, он не мог не признать, что она права, и это несколько охладило его пыл. Проклятье!!!!! И почему он не подумал о том, что Кикимеру вообще нельзя доверять?! Вцепившись пальцами в волосы, он нервно вздохнул, и обернулся.
-Ладно, прости… , - немного виновато произнес он, не глядя на нее. Домовик тем временем что-то злобно бормотал и постоянно всхлипывал, сидя в углу.
Прежде чем успел опомниться Гарри, за дверью щелкнул старинный дубовый засов.
Похолодев, он бросился к двери, но она не поддавалась. Достав палочку, он опробовал на двери все заклинания, которые бы помогли, но одной «Алохоморой» видимо тут не обойтись. Кто-то закрыл дверь снаружи и наложил мощное заклятие…

Гарри побелел, уставившись на нее. Что она делает? Он подошел ближе, и замер внескольких шагах от нее.... Это напоминало просьбу Дамблдора, когда он взял с него обещание заставить его выпить ту жидкость, за которой находился лже-крестраж...
Кровь все стекала, стекала, и Гарри казалось, эта пытка никогда не кончится. Он стоял мертвенно-бледный, хотя страха не было. Он знал, что Гермиона просто не может ошибиться. Она никогда в жизни еще не ошибалась в магии. Хотел сказать что-то, но слова застряли на полдороге. Он вспомнил ее просьбу НЕ МЕШАТЬ. Увы, он слишком часто становится помехой....

Гарри вовремя подхватил Гермиону, и, присев на корточки, обхватил ее лицо руками. Она была бела, как мел, на губах ни кровинки, глаза как-то потускнели, и дышала что-то очень редко.
-Episkey (кровеостанавливающее, заживление мелких травм), - произнес Гарри, направив палочку на ее руку, и кровь исчезла в течении нескольких секунд. Парень чуть похлопал ослабевшую девушку по щекам, и, заметив, что дыхания практически не слышно, и еле-еле бьется пульс (и не мудрено, ведь она еще не до конца выздоровела после удара Гремучей Ивы!), Гарри напряг мозги и вспомнил наконец нужное заклинание.
- Rennervate (приводит в сознание - эффект нашатыря), - четко произнес Гарри, и, видя, что к Гермионе постепенно возвращаются сознание и силы, улыбнулся, - ну, как ты?

Гарри поднялся, и, озадаченный, пошел следом за ней. Бросив напоследок хмурый взгляд на Кикимера, который сидев в темном углу тише воды, ниже травы, надеясь, что его не заметят, парень велел ему оставаться здесь, и никуда не уходить.
Они с Гермионой зашли в помещение. На вид здесь было довольно мрачно. Многочисленные узоры паутины висели под потолком, а толстый слой пыли заставлял судить о том, что в этой комнате никто не убирался уже сотни лет (или по-крайней мере лет 20 точно). Мебели особенно здесь никакой не было, если не считать высокого платяного шкафа, размером до самого потолка. Внутри него находился всякий хлам, но, присмотревшись внимательней, Гарри сообразил, что это семейные реликвии семейства Блэков. Самые ценные. Среди них были и старинные часы, и тяжелые массивные драгоценности, и почерневшее золото, стопки свернутых писем, и номеров «Ежедневного пророка» 17-тилетней давности. Гарри благоразумно ни до чего этого не дотрагивался, а с помощью манящих чар заставлял предметы лететь к себе, и рассматривал из ближе.
-Акцио медальон! – крикнул он, но ничего не случилось. Платяной шкаф не шелохнулся. Гарри внимательно оглядел шкаф, и, вздохнув, пришел к выводу, что здесь нет никаких потайных ящичков. И уже было направился к двери, собираясь сказать Гермионе, что ее старания были напрасны, но тут половица под ним скрипнула. Гарри бросил взгляд на пол. Паркетные доски во всей комнате, хоть и были уже старые, все же лежали ровно и даже не скрипели. Гарри присел на корточки, и, ощупав доску, обнаружил отсутствие гвоздей. Заклинанием вырвал ее из пола. Та поддалась сразу, открыв какую-то нишу. Гарри с некоторой опаской посмотрел туда, но в непроглядной тьме ничего не мог разглядеть, даже свет на конце палочки не выручал. А опускать руку опасался – черт знает что там могло лежать, раз его так спрятали. Он бросил взгляд на Гермиону и наконец, собравшись с духом, направил палочку в нишу.
-Акцио медальон!
Почему-то он уже не сомневался, что там действительно лежит медальон… И когда почерневшая и запылившаяся золотая вещица на цепочке упала перед ним, у него перехватило дыхание.

Сжав в руке медальон, Гарри повернулся к Гермионе, и глаза округлились до размеров собственных очков. Рядом с ней только что была стена....а сейчас нет!
На ходу запихнув медальон в карман джинс, он подошел к ней и пораженно уставился в длинный темный туннель на то месте, где была стена.
-Как ты...,- хотел было спросить, как она это сделала, но не договорил, уже устав чему-то удивляться, и только кивнул, - идем? Посмотрим, что за туннель...

Гарри кивнул Кикимеру, что тот может идти, и пошел следом за Гермионой. Наконец они выбрались на свет, и Гарри, закрыв скрипучую дверь, огляделся. Точно, чердак. С одной стороны его мучило сожаление, что приключение закончилось очень быстро. А с другой он был рад, что все-таки оно закончилось удачно.
Парень посмотрел на Гермиону, и, заметив, что она сильно устала, плюнул на гордость, и, подойдя ближе, взял ее под руку, чтобы ей не было так тяжело идти. Она выглядела довольно болезненно. О своих чувствах он не думал, и наглухо заколотил их глубоко в сердце, решив не выпускать на свет Божий. Он вывернется наизнанку, но вернет их дружбу. А на большее…он больше рассчитывать не мог.
-Пойдем на кухню, может там осталось кофе? Тебе бы взбодриться не мешает, Гермиона, - с тенью тревоги сказал Гарри.