*Когда Гарри вдруг резко отошёл, Гермиона смутилась, опустила глаза и почувствовала себя ужасно неуютно*
  - ну для начала некоторые друзья Добби *отвеила Гермиона и улыбнулась, вспоминая, как она кучами вязала разнообразные шапочки да носочки* ну и ещё возможно... *она недоговорила, и на некоторое время в комнате повисло тягостное молчание, тут Гермиона посмотрела в окно и поняла, что уже давно время обеда* Гарри, мы с тобой тут так долго просидели, что даже не заметили, что уже пора что-нибудь и куснуть... *она улыбнулась и слегка подмигнула* может тогда отправимся в Большой Зал, а то я сегодня ещё даже не завтракала...*она вопросительно взглянула на Гарри, ей хотелось побыстрее покинуть это место, где до сих пор царила атмосфера смущения*

*Немного укоризненно посмотрела на Гарри, но видя широкую улыбку, сама не выбержала и улыбнулась*
  - они, между прочим, прекрасные работники!!! трудолюбивы, исполниельны и ответсвенные!!! *стала она воодушевлённо защищать своих будущих "работников", хотя этого и не требовалась... но Гермиона просто не знала, что ещё можно было сказать , поэтому она побыстрее вышла из закутка, направляясь к выходу из библиотеке... у самой двери она обернулась, посмотрела, что Гарри идёт сзади и уверенно покинула помещение*

Гарри решил, что Гермиона и так достаточно времени потратила на своего отчаянного друга, и ей нужно заняться делами школы, которых, как оказалось, невпроворот. Он попрощался с ней у входа в школу, пожелав удачного дня. Все, как раньше. И только сердце предательски стучало чуть быстрее.
Сейчас он сидел на поддоннике в библиотеке, и держал в руке массивный медальон с вырезанной буквой «S». Теперь хокрукс действительно найден. Но это только полдела. Надо его еще уничтожить. Но как?
Гарри вспомнил, каких трудов ему стоило избавиться от дневника Реддла, вспомнил почерневшую руку Дамблдора, и поиски лже-крестража, и понимал, что и от этого медальона избавиться будет не легче. Массивная тяжесть действовала угнетающе, и он положил медальон рядом с собой, не сводя с него испытующих глаз. «Как же тебя уничтожить…?» - напряженно думал он, опасаясь, что если начнет делать это здесь, в Хогвартсе, еще чего доброго и школу разрушит. Мало ли какие свойства у этого медальона. А впрочем, это же только частица души… Одна из семи частиц…
Гарри вновь стало холодно, очень холодно. Казалось, его изнутри поглощает какая-то вязкая ледяная слизь. Нет, он наверное слишком сильно нервничает из-за всего этого…Но…а как же сны? Кошмары снятся ему каждый день, и один реальней другого.
«Пожалуй, стоит поупражняться в окклюменции, - подумал Гарри, вспомнив свои уроки со Снегом не без отвращения, - только вот некому проверить, как будут продвигаться мои успехи в области ограждения сознания от чужого влияния. А вот бы научиться самому проникать в чужие мысли… Вот я бы узнал, что затеял Малфой, что скрывает Гермиона, что происходит в школе, а что-то действительно происходит…»
Гарри снова взял медальон в руки, ощущая исходящий от него холод. Р.А.Б.У. не удалось избавиться от него, видимо, он сам не придумал, как это сделать, а потом его убили… И где же, как же уничтожить медальон?
Он вновь вспомнил про почерневшую руку Дамблдора. Он носил кольцо до тех пор, пока мог. Кольцо выжигало его руку, и, тем не менее, благодаря особой магической силе Дамблдора, потеряло свою власть. Частица души Волан-де-Морта и в этом медальоне. Но почему он не открывается?
Гарри решил рискнуть. Очень осторожно опробовал на медальоне заклятия сгорания, исчезновения, разрывания, плавления, взрывания, подбрасывал медальон с помощью чар в воздух и бросал оземь, швырял в медальон тяжелые металлические предметы… Ничего, ровным счетом ничего, но он так и знал – Волан-де-Морт не стал бы защищать медальон столь простыми заклинаниями. А впрочем, он его и так уже достаточно защитил – вспомнить только приключения с Дамблдором в пещере.
Гарри огляделся. Ох и шуму же он наделал! А впрочем, в запретной секции никого не было. Гарри сунул медальон обратно в карманы джинс, и начал листать разные книги, надеясь, что найдет что-то важное. После просмотра десятков книг, на которых он впрочем, не особо акцентировал внимание, а просто пролистывал, он случайно наткнулся на толстенную книгу из серии «Зелья. Растворы. Порошки». В предисловии к изданию была отметка, что этот том относится к разделу углубленной защиты от сильнейших видов черной магии. И действительно, очень редкие виды растений, очень долгие сроки приготовлений, очень ужасные последствия от неправильного приготовления… Зато какие результаты – замораживающие сознание растворы, дурманящие зелья, выжигающие внутренности напитки…
Гарри пролистал эту ветхую книгу, и наткнулся на один занимательный рецепт. Приготовление зелья очень и очень сложное, требует немалого мастерства и опыта, все рассчитано с точностью до секунды, причем состав очень и очень сложный, а приготовить это зелье можно только в новолуние. Гарри прочитал:
«Incen deliquesco. Применяется для комплексного огненного растворения предметов из золота, серебра, разной породы драгоценных камней. При опускании предмета в раствор, автоматически исчезают все магические свойства предмета, и натуральные свойства самого предмета. Предмет покрывается разъедающей коркой, при длительном использовании постепенно плавится, выделяя ядовитый запах. В зависимости от длительности контакта предмета с раствором идут процессы очищения, разъедания и вплоть до полного уничтожения предмета. В целях безопасности необходимо накрывать котел специальным непроницаемым колпаком, а при работе обязательны перчатки из драконьей кожи. При правильном выполнении указаний, раствор должен быть серовато-зеленого оттенка, с хорошо ощутимым запахом горящей серы. Используется в быту для снятия магических свойств, очистки, или полного уничтожения проклятых предметов…».
Далее следовал список необходимых ингредиентов, от чего у Гарри глаза на лоб полезли. Никогда еще более сложного состава не видел. И все же быстро переписал рецепт, и отправился на поиски ингредиентов. Новолуние через день, но собрать все необходимое вряд ли он успеет….
(далее кабинет зельеварений)

Как только Гарри освободился, он поспешил за Гермионой. По дороге он все время одергивал себя, говоря: «Ты же только что с ней попрощался! Прекрати бегать за ней, у тебя много дел! И у нее очевидно тоже!»… Но все-таки Гарри не мог не пойти за ней. Гермиона показалась ему очень странной, подозрительно-молчаливой, тихой и немного напуганной. Может быть, она просто еще не пришла в себя после вчерашнего? Но они и раньше переживали разные ужасы, еще и похлеще, и девушка обычно довольно быстро приходила в себя. А здесь… Нет, здесь что-то не так.
Он ходил вдоль полок, оглядываясь в разные стороны, и наконец увидел девушку со светло-каштановыми волосами. Улыбнувшись, он замедлил шаг и, подойдя  сзади поближе, протянул вперед несколько орхидей, которых наколдовал по дороге в библиотеку. Горячее дыхание обожгло ее щеку.
-Я уже соскучился…

Милый… Она назвала его «милый»…
И вдруг ему подумалось, что Гермиона бы наверное никогда не назвала его милым. Он всегда привык видеть ее деловой, сосредоточенной, спорящей о чем-то с Роном…
Но может быть, именно потому, что они теперь больше не просто друзья, она может позволить себе называть его милым также, как он называет ее милой...? И все же беспокойство не покидало его. Гарри сделал над собой усилие, держась непринужденно, и, посмотрев на нее, как бы невзначай спросил.
-Что ищешь? Все о книге Жизни?

-Да? – Гарри улыбнулся, приобняв ее за талию, - но ведь мы ее вчера ее нашли, я одолжил ее у тебя почитать... Забыла? – спокойно спросил он так, будто это очевидные вещи.

Он крепко обнял ее, и глубоко вздохнул. Где-то в глубине души он все-таки надеялся, что это с ним что-то не так, что это он просто очень подозрительный…
-Герми…, - прошептал он, чувствуя, как тяжесть ледяным обручем  стянула внутренности. Он отстранился, серьезно и немного взволнованно посмотрев на нее, - ты что же, ничего, совсем ничегошеньки не помнишь? – ему захотелось встряхнуть ее, вывести куда-нибудь, но он лишь внутренне злился на самого себя. Ну кто его просил брать ее с собой уничтожать крестраж так, будто они на спектакль собирались!!!
Он отвернулся, сжав кулаки, и нервно прошелся туда-сюда. А затем в ярости пнул стул ногой так, что этот самый стул влетел в дальний книжный стеллаж, и книги с грохотом повалились на пол, раскрываясь и поднимая при этом невообразимый шум! Гарри и ухом не повел.
-НУ ЧТО Я ЗА ИДИОТ???!!!! – он схватил вторую табуретку, и швырнул в ту же сторону с такой силой, что, пролетев метра три, и разбив стекло, она вылетела в окно. Гарри обернулся к Гермионе с отчаянным видом, тяжело дыша, - вечно из-за меня у тебя неприятности… Про…, - его голос дрогнул, он отвернулся и с силой ударил кулаком о стену, - прости меня….

Гарри, опешив, посмотрел на нее. Вид у него был растрепанный и бледный.
-Что ты сказала? Вспомнила? - он удивленно заморгал, - я понимаю, Герми, тебе не хочется в больницу, но все-таки тебе там помогут....., - он думал, что она снова его за нос водит.

Он растерялся от неожиданности, но не прошло и мгновения, как он со свей страстью и нежностью ответил на поцелуй. Ощутив, как ее руки обвиваются вокруг его шеи, он все больше и больше терял голову, целуя ее… Ладони скользнули по ее спине, а щеки обожгло горячее дыхание.
-Помню…, - задыхаясь, сбивчиво прошептал он, касаясь губами ее шеи. Еще бы не помнил! Он никогда не забудет… Его подняло на самую высоту эмоций осознание того, что и она помнит…
В мозгу настойчиво застучало: «оставь ее в покое, она же еще не совсем пришла в себя…», а он не хотел подчиняться, желая оттянуть эти секунды подольше… и наконец крепко обнял ее.
-Гермиона…, - он даже рассмеялся от радости, приподнял ее, и закружил по помещению. Никогда еще она не была такой красивой… Немного бледная, но смущенная, с этим искренним блеском в глазах, и чуть тронувшей губы лукавой улыбкой. Ее немного потрепанный вид, смятая одежда (ведь они заснули на диване Гриффиндора прямо в одежде) были несколько необычны для той пунктуальной и во всем щепетильной Гермионы, которую Гарри знал, но придавали ей ни с чем не сравнимое очарование…
Снова попав в плен ее поцелуя, Гарри почувствовал, как внутренности наливаются горячим свинцом, а кожа начинает будто гореть. Жадно припав губами к ее губам, он чувствовал, как воздуха становится все меньше… Он хотел ее… и больше ни о чем не мог думать в эту секунду…
Немного отстранившись, и раскрасневшись, он сжал ее руки в своих ладонях. Кожа пульсировала. 
-Пойдем…ко мне? – предложил он наконец.