Он просидел у ее постели достаточно долго, и не собирался уходить. Правда один раз вышел, чтобы принести Гермионе чистую одежду, но лестница, ведущая в спальню девочек, упрямо отбросила его пару раз назад, и ему пришлось оставить свои попытки.
Он сидел и ждал, и, казалось, целая вечность прошла прежде чем он заметил какие-то признаки жизни. Девушка зашевелилась, повернулась на бок, чуть поморщившись, и открыла глаза. Гарри мгновенно подскочил к ней, присев рядом.
-Как ты себя чувствуешь? Болит что-нибудь? – он внимательно прислушивался к ее дыханию, нет ли кашля, и дотронулся ладонью до ее лба. Температура спала, и Гарри мог вздохнуть свободнее, хотя напряжение и тревога не оставляли его и сейчас.

Гарри благоразумно сделал вид, будто ничего не замечает. Потому, что от ее взгляда сам начал краснеть, как рак. Что он должен был делать? Позволить ей валяться в грязной одежде и кроссовках?
-Я рад, что ты поправляешься, - пробормотал он, - и все же твое состояние еще оставляет желать лучшего. Еще пара деньков в постели в обнимку с…, - он нарочно сделал паузу, - …с целебным отваром не помешает, - он улыбнулся, заметив, как девушка встрепенулась, а это хороший признак, и передернул плечами, как бы пытаясь что-то стряхнуть с себя. Что он за кретин? Зачем ему надо было соглашаться идти на площадь Гриммо вместе с ней? Теперь его грызет совесть, что она попала в больницу по его вине.

Гарри порывисто вскочил, чутко реагируя на каждую смену погоды на очаровательном лице девушки. В мгновение ока он оказался рядом, обняв за плечи и обеспокоено посмотрел на нее.
-Тебе что-нибудь принести? – он был немного бледен, но когда вдруг увидел ее глаза, осознал, что находится рядом с девушкой. С самой очаровательной девушкой, которую можно только себе представить…
Гарри так смутился, что просто потерял дар речи. А когда обрел его, стал говорить столь бессвязно, что лучше бы молчал вообще.
-Я…я…пойду…не буду…тебе…мешать…отдыхай…на..набирайся сил…, - каждое слово давалось ему с трудом, и кажется ему перекрыли кислород. В глазах потемнело, когда он неожиданно скользнул взглядом к ее губам.
«Идиот, она же совсем ослабела от этого удара, а между прочим, из-за тебя! Как ты можешь думать о таких вещах в такой момент?!» - мелькнула в голове мысль, а сердце предательски часто застучало.

Отредактировано Гарри Поттер (2007-03-05 01:12:44)

Он поспешно кивнул, хватаясь за ее просьбу, как за спасительную нить, давшую ему небольшую передышку.
-Воды, - повторил он, поднявшись,- да, сейчас...
Он вышел, и вскоре вернулся со стаканом воды. Пока девушка медленно пила прохладную воду, Гарри сидел на соседней койке, и сквозил взглядом по своим кроссовкам. Нет, надо поговорить с ней обо всем! Но не сейчас, она так устала, и вообще из-за него здесь оказалась. на что он вообще может претендовать?
-Гермиона... - он посмотрел на девушку, и замолчал, решив не продолжать.

Он замялся, не зная, стоит ли начинать этот разговор. Кажется, они уже поставили точку еще утром...Только открыл рот, как заметил, что Гермиона осушила стакан до последней капли, и спросил.
-Еще принести? - перспектива находиться с практически обнаженной девушкой в одном помещении была так притягательна, и так губительна. Даже кровяное давление поднялось...
Гермиона неоторое время молчала и, воппользовавшись этой паузой, Гарри схватил стакан и вышел вон. Ему казалось, что сейчас точно с ним случится приступ невменяемости. Что за наваждение... Понимает ли Гермиона, что он чувствует?
Гарри вернулся в новым стаканом воды уже через пять минут, пытаясь унять жар в груди.

Гарри побледнел, и стакан со звоном разбился. Он ринулся к ней, и, осторожно приподняв ее, быстро схватил мазь, и натер ноющую кровавую отметину на груди. Каждый ее вскрик вырывал в нем струны праведного ужаса, и все же он в это траз вел себя более рассудительно, чем когда только что принес ее сюда...
-Выпей, - он требовательно поднес к ее губам отвар, которого наварил чуть ни не целвй котелок, и заставил ее выпитьь все до дна, а затем бережно обнял ее, обессиленную, чувствуя резкие всхлипывания, видимо от пережитой боли, и прошептал.
-Все прошло, успокойся, милая...Сейчас боль утихнет...

Поборовшись какое-то время с леденящими сознание мыслями, Гарри дал себе зарок почитать на досуге побольше учебников по травологии. А если с ней что-то действительно очень серьезное?
Бледный, как смерть, растрепанный, он, наконец, осознал, что девушка уже дышит довольно ровно, спокойно. Значит боль постепенно отступила. Он хотел было отпустить ее от себя, чтобы дать ей возможность лечь, но вдруг встретил ее взгляд. Большие выразительные глаза, в кристальной глубине которых читалось что-то такое необъяснимое, притягательное, манящее. Она так смотрела на него, что он невольно вернулся мыслями в подземелье, где, встретив точно такой же взгляд, он не смог побороть искушение. До этого не обращая внимания, потому, что был насмерть перепуган ее состоянием, теперь он кожей чувствовал ее близость, легкий, еле ощутимый аромат ее густых волос, чуть приоткрытых в предвкушении чего-то губ…
Руки сами собой соскользнули с плеч по талии, и он не был в силах отстранить ее от себя, да и не хотел. Наклонившись, он медленно коснулся губами ее губ, нежно-нежно, и чудовище в груди предательски замурлыкало. Отстранившись, он посмотрел на нее одурманенным взором, и, встретив точно такой же взгляд, поцеловал ее с еще большей нежностью, боясь снова причинить ей боль. Волнующее тепло растеклось по телу, словно ему пришлось выпить бочку огненного виски. Он предательски не хотел больше быть просто ее другом, и не собирался отступать…
Губы скользнули к шее, и сквозь сон, откуда-то очень далеко до него самого донеслись, словно эхом, его же собственные слова.
-Я тебя люблю. Может, это предательство, но я ничего не могу с этим поделать, Гермиона…

Гарри торжествующе улыбнулся, услышав эти слова, и, кажется, с души свалился еще один камень. Она не выгнала его, не ужаснулась, хотя внутренне он был готов ко всему. Она все еще здесь… И это многое значит. По-крайней мере Гарри от всей души надеялся на это. Чуть отстранившись, приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в искрящиеся от слез глаза.
-Не плачь… , - тихо, немного виновато пробормотал он, предательски счастливо улыбнувшись, - все будет так, как ты захочешь, - все не сводя с нее глаз, он вытер тыльной стороной ладони бежавшую по ее щеке слезинку, - просто хочу, чтобы ты знала – я хочу быть с тобой….
Он коснулся лбом ее лба, и закрыл глаза.
А….а чего хочешь ты? - тихо прошептал он наконец, внутренне борясь с мучительным ожиданием ответа.

Гарри похолодел. Сердце, уже пылавшее в груди, как развевающийся по ветру факел, неожиданно заледенело, и опуталось паутиной мрака и безотчетной тоски. Кажется, она ничего особенного не сказала, но объяснила этим все…
Гарри сделал шаг назад, не зная, куда себя девать. Его мучило сразу столько чувств – и стыд, и совесть, тоска и гордость, смущение и отчаяние…
Ничего ей не ответив, он резко развернулся и быстро вышел вон, ни разу не оглянувшись.